Брин сложил руки за спиной, лицо Гавина отразилось в его начищенном нагруднике, когда он повернулся к юноше.
- Ладно. Объясни, что ты здесь делаешь.
Гавин выпрямился.
- Генерал, - сказал он. - Полагаю, вы что-то путаете. Я более не ваш ученик.
- Я знаю, - коротко бросил Брин. - Мой ученик никогда бы не позволил себе столь ребяческую выходку, дабы привлечь мое внимание.
- Дежурный сержант был слишком воинственно настроен, а у меня не хватило терпения вразумить дурака. Это казалось лучшим выходом.
- Лучшим для чего? - спросил Брин. - Разозлить меня?
- Послушай, - сказал Гавин, - возможно, я несколько поспешил, но у меня важная цель. Ты должен меня выслушать.
- А если нет? - спросил Брин. - Если вместо этого я вышвырну тебя из своего лагеря как испорченного мальчишку-принца с чрезмерной гордыней и недостатком ума?
Гавин нахмурился.
- Осторожнее, Гарет. Я многому научился со времен нашей последней встречи. Думаю, ты обнаружишь, что тебе не одержать надо мной верх на мечах так легко, как когда-то прежде.
- Даже не сомневаюсь, - ответил Брин. - Во имя Света, мальчик! Ты всегда был талантлив. Но неужели тебе кажется, что одно только твое мастерство владения мечом делает твои слова весомее? Я должен слушать тебя лишь потому, что иначе ты убьешь меня? Я считал, что обучил тебя куда лучше.
Брин постарел с тех пор, как Гавин видел его последний раз. Однако возраст не согнул Брина, лишь придал ему большую солидность. Чуть больше седины на висках, чуть больше морщин у глаз, но еще крепкая и достаточно стройная фигура, чтобы он казался моложе своих лет. Увидев Гарета Брина, каждый сразу сказал бы, что видит мужчину в расцвете, а не на закате его сил.
Гавин встретился глазами с генералом, стараясь подавить рвущийся наружу гнев. Брин спокойно выдержал его взгляд. Несгибаемый, каким и должен быть генерал. Таким должен быть и Гавин.
Гавин отвернулся, ему вдруг стало стыдно.
- Свет, - прошептал он, отпустив рукоять меча и поднеся руку к голове. Внезапно он почувствовал смертельную усталость. - Мне жаль, Гарет. Ты прав. Я вел себя как дурак.
Брин хмыкнул.
- Рад это слышать. А то я начал было задаваться вопросом, что же с тобой случилось.
Гавин вздохнул, вытерев лоб, и ощутил желание глотнуть чего-нибудь прохладного. Его гнев таял, и усталость все сильнее брала свое.
- Год выдался тяжелым, - произнес он, - и я чуть не загнал себя, добираясь сюда. Я на грани безумия.
- Ты не одинок в этом, парень, - отозвался Брин. Глубоко вздохнув, он подошел к маленькому столику и плеснул что-то в кубок для Гавина. Это оказался теплый чай, но Гавин с радостью принял его и отпил.
- Нынешние времена - серьезное испытание для людей, - сказал Брин, наполняя свой кубок. Сделав глоток, он поморщился.
- Что? - спросил Гавин, взглянув на его кубок.
- Ничего. Я презираю эту микстуру.
- Тогда почему пьешь? - поинтересовался Гавин.
- Считается, что она укрепляет мое здоровье, - проворчал Брин. Прежде, чем Гавин успел задать следующий вопрос, генерал продолжил - Так что, ты собираешься ждать, пока я надену на тебя колодки, прежде чем поведаешь, что заставило тебя пробиваться в мой штаб?
Гавин шагнул вперед.
- Гарет, это из-за Эгвейн. Они схватили ее.
- Айз Седай из Белой Башни?
Гавин упрямо кивнул.
- Я знаю, - Брин сделал еще один глоток и вновь поморщился.
- Мы должны отправиться за ней! - воскликнул Гавин. - Я приехал, чтобы просить тебя о помощи. Я намерен ее спасти.
Брин тихо фыркнул.
- Спасти? И как ты намереваешься проникнуть в Белую Башню? Даже Айил не смогли прорваться в город.
- Они просто не хотели, - возразил Гавин. - Да и мне нет нужды захватывать город, мне необходимо всего лишь провести небольшой отряд внутрь, а затем вывести одного человека. В каждой скале есть трещины. Я найду способ.
Брин отставил кубок. Он посмотрел на Гавина, непреклонный, закаленный жизнью - само воплощение благородства.
- Скажи мне вот что, парень. Как ты собираешься уговорить ее уйти с тобой?
Гавин вздрогнул.
- Она будет рада уйти. Почему должно быть иначе?
- Потому что она запретила нам спасать ее, - ответил Брин, вновь складывая руки за спиной. - По крайней мере, так я понял. Айз Седай не слишком со мной откровенничают. Кто-то скажет, что они должны больше доверять человеку, которому поручили вести всю эту осаду. Как бы то ни было, Амерлин каким-то образом может с ними связываться, и она велела им оставить всё как есть.
Что? Это просто смехотворно! Очевидно, Айз Седай подтасовывают факты.
- Брин, она пленница! Я слышал разговор Айз Седай о том, что ее ежедневно избивают. Они ее казнят!
- Не знаю, - отозвался Брин. - Она там уже несколько недель, а они все еще ее не убили.
- Убьют, - настойчиво произнес Гавин. - Ты знаешь, что убьют. Возможно, порой нужно провести поверженного врага перед своими солдатами, но, в конце концов, все равно придется выставить его голову на пике, чтобы все узнали, что он уже мертв. Ты знаешь, что я прав.
Брин внимательно посмотрел на него, затем кивнул.
- Возможно, да. Однако я все равно бессилен что-либо сделать. Я связан присягой, Гавин. Я не могу ничего сделать, пока эта девочка мне не велит.
- Ты позволишь ей умереть?
- Если это необходимо, чтобы сдержать присягу, - значит, позволю.
Если Брина связывала присяга…. Что ж, скорее он услышит, как солжет Айз Седай, чем увидит Гарета Брина нарушающим свое слово. Но Эгвейн! Должно быть что-то, что он сможет сделать!
- Я попытаюсь добиться для тебя встречи с некоторыми из Айз Седай, которым служу, - сообщил Брин. - Возможно, они смогут что-либо сделать. Если тебе удастся убедить их, что спасение необходимо, и Амерлин сама хотела бы этого, тогда посмотрим.