Грядущая буря - Страница 182

182

Брин посмотрел на него, направив лошадь напрямик через поле.

- Ты не можешь атаковать, Брин, - сказал Гавин. - Осада - это одно. Но что ты будешь делать, если они прикажут тебе начать штурм?

- То, что делал всегда, - ответил Брин. - Выполнять приказ.

- Но…

- Я дал слово, Гавин.

- И скольких смертей будет стоить твое слово? Штурм Белой Башни - это катастрофа. И не имеет значения, насколько сильно обижены эти мятежные Айз Седай, воссоединения не будет, если в дело вмешаются мечи.

- Это не наше решение, - сказал Брин. Он задумчиво бросил взгляд на Гавина.

- Что? - переспросил Гавин.

- Интересно, почему это волнует тебя. Я думал, ты здесь только из-за Эгвейн.

- Я… - не нашелся с ответом Гавин.

- Кто ты, Гавин Траканд? - продолжил напирать Брин. - Кому на самом деле ты предан?

- Ты знаешь меня лучше всех, Гарет.

- Я знаю, кем ты должен быть, - ответил Брин. - Первым Принцем Меча, обученным Стражами, но не связанным ни с одной женщиной.

- И я им не являюсь? - раздраженно уточнил Гавин.

- Успокойся, сынок, - сказал Брин. - Это не оскорбление. А всего лишь наблюдение. Я знаю, что ты никогда не был столь же прямолинейным, как твой брат. Но, полагаю, кое-что мне следовало заметить в тебе раньше.

Гавин развернулся к пожилому генералу. О чем он толкует?

Брин вздохнул.

- Есть такая штука, Гавин, с которой большинство рядовых воинов не сталкиваются. Да, они могут задумываться над этим, но они никогда этим не мучаются. Эта дилемма предназначается другим, тем, кто стоит выше их.

- Какая дилемма? - спросил сбитый с толку Гавин.

- Выбор стороны, - ответил Брин. - И, как только ты его сделал, размышления о том, правильное ли решение ты принял. Простые воины лишены выбора, но те, кто их ведет… да, я вижу - в тебе это присутствует. Твое умение обращаться с мечом - талант не малый. Где ты его применишь?

- Для защиты Илэйн, - поспешно ответил Гавин.

- Как делаешь сейчас? - весело спросил Брин.

- Ну, как только я спасу Эгвейн.

- А если Эгвейн не пойдет? - спросил Брин. - Парень, мне знаком этот взгляд. И еще, я немножко знаком с Эгвейн ал’Вир. Она не выйдет из боя, пока не определится победитель.

- Я увезу ее, - сказал Гавин. - Назад в Андор.

- Принудишь силой? - спросил Брин. - Так же, как ворвался в мой лагерь? Неужели ты готов превратиться в громилу и разбойника, известного только благодаря возможности убивать и карать несогласных?

Гавин не ответил.

- Кому служить?- задумчиво произнес Брин. - Порой наши собственные умения нас же и пугают. Чем станет умение убивать, если ему не найти применения? Растраченным впустую талантом? Тропинкой к превращению в убийцу? Полученная власть - защищать и оберегать - пугает. Значит, ты подыскиваешь кого-то, кому сможешь посвятить свое мастерство, кого-то, кто сможет распорядиться им мудро. Ты размышляешь о необходимости выбора даже после того, как его сделал. Я чаще вижу смятение у молодых людей. Мы, старые псы, счастливы уже тем, что у нас есть местечко у очага. И если кто-то приказывает нам сражаться, мы не желаем больших перемен. Но молодые… они задумываются.

- Ты когда-нибудь сомневался? - спросил Гавин.

- Да, - ответил Брин. - И не раз. Во время Айильской войны я еще не был Капитан-Генералом, но уже был Капитаном. И задумывался неоднократно.

- Как ты мог задаться вопросом о выборе стороны во время Айильской войны? - спросил Гавин, нахмурив брови. - Они же пришли, чтобы устроить кровавую резню.

- Они пришли не к нам, - сказал Брин. - Им были нужны только кайриэнцы. Конечно, этого нельзя было понять вот так, сразу, но, честно говоря, некоторые из нас задумались. Ламан заслуживал смерти. Зачем умирать нам, встав у них на пути? Возможно, многим из нас следовало задаться этим вопросом.

- И каков ответ? - Спросил Гавин. - Кому ты доверяешь? Кому служить мне?

- Я не знаю, - откровенно ответил Брин.

- Тогда зачем вообще спрашивать? - огрызнулся Гавин, резко осадив коня.

Брин придержал коня, и обернулся.

- Я не знаю ответа, потому что однозначного ответа не существует. В конце концов, каждый решает сам для себя. Когда я был молод, я сражался ради славы. Со временем я понял, что в убийстве мало чести, и обнаружил, что изменился сам. Потом я сражался потому, что был на службе у твоей матери. Я верил ей. А когда она предала меня, я вновь засомневался. Какова цена всех этих лет службы? Какова цена всех, кого я ради нее убил? Имело ли хоть что-то из всего этого значение?

Он отвернулся и тронул поводья, снова двинувшись в путь. Гавин, догоняя, пришпорил Вызова.

- Ты удивлялся тому, что я здесь, а не в Андоре? - спросил Брин. - Это потому, что я не могу уйти. Потому, что мир меняется, и мне необходимо быть частью этого процесса. Потому, что однажды в Андоре меня лишили всего, и мне необходимо кому-то служить. Узор дал мне такую возможность.

- И ты вцепился в нее только потому, что она появилась?

- Нет, - ответил Брин. - Потому что я глупец, - он встретился взглядом с Гавином. - Но я остался потому, что так было правильно. То, что разрушено, должно снова стать целым. Мне уже довелось видеть, что плохой правитель может сделать с королевством. Нельзя позволить Элайде разрушить мир вместе с собой.

Гавин вздрогнул.

- Да, - продолжил Брин, - Я докатился до того, что поверил им. Глупым женщинам. Но, ради Света, Гавин - они правы. То, что я делаю - правильно. Она права.

- Кто?

Брин покачал головой, пробормотав: «Проклятая женщина».

«Может Эгвейн?» - подумал Гавин.

- Мои мотивы для тебя несущественны, сынок, - сказал Брин. - Ты не мой солдат. Но тебе необходимо принять какое-то решение. Совсем скоро тебе будет необходимо определить, на чьей ты стороне, и так же необходимо знать, почему ты выбрал именно ее. Вот и все, что я могу сказать по этому поводу.

182